Летопись Зарастры.
                                                                           1 часть.         
Лето. Птицы громким хором поют на деревьях, белки и кролики рады жаре и солнцу. У реки, на островке расположен уютный лагерь, лагерь Речного племени. Здесь, под кустом ежевики разместилась детская. Вот в детскую заходит огромный черный кот.
-Как ты, дорогая?-  басовито спрашивает кот.
-Я в полном порядке, Сокол. Тем более мои сестры Луна и Мята присматривают за мной, ведь они тоже королевы, как и я,- мягко ответила кошка любимому.
-Но, Хвоя, я просто беспокоюсь о тебе. Только и всего!
-Не беспокойся, глашатай, со мной все будет в порядке.
Прошла четверть луны. Солнце светит ярко, все так же жарко. Ничего не предвещает беды, но она уже близко.
Из куста ежевики высовывается взъерошенная голова кота.
-Позовите целительницу! Хвоя! Она вот-вот окотится!- кричит глашатай Сокол.
Пришла целительница, принесла бурачник. Из детской слышны лишь стоны и тихий шепот целительницы.
-Все будет хорошо, ты просто молодец, Хвоя.
Отец мечется у входа, яростно хлеща себя по крутым бокам хвостом. Через секунду, а может через вечность из детской высовывается голова целительницы.
-Я сделала…все, что могла,- ее голос срывается на плачь.- Но она умерла, Сокол, она мертва.
Глашатай останавливается, медленно поворачивается в сторону детской и отталкивая целительницу проходит внутрь.
- Где мои котята?!- кричит кот, даже не глядя на умершую  мать.- Где они?!
-Вот. Их трое, они целы - невредимы,- шепчет подошедшая целительница и тут же убегает в свою палатку с плачем.
-Я присмотрю за двумя котятами, - подала голос Луна, – Я возьму двух мальчиков, а Мята девочку. Ты не против? 
-Конечно, я только за! Я так рад, что у меня теперь есть котятки! Я очень рад!- сказал Сокол и вышел.
Приказав воинам вытащить тело покойной из детской, он даже не остался на ночь, чтобы простится с ней, а когда на утро следующего дня старейшины вынесли тело, он даже в их сторону не посмотрел. Его жизнью стали котята. Он так любил их, и все свободное время уделял только им. Они стали центром в его жизни,  так прошло 4 месяца.