Парк Челюскинцев, 30 мая, воскресенье. Лето началооОоось...
– Пошли? – Подкупающим тоном заправского шулера спросила Даша. Выражение лица, надо сказать, было соответствующим. В глазах уже плясали два сумасшедших дьяволенка: остановить подругу не было никакой возможности.
Я смерила аттракцион и выходящих из него полуживых людей скептичным взглядом и не то хмыкнула, не то вздохнула.
– Два билета на «Клоуна», пожалуйста.
Даша тут же рванула на несколько шагов вперед, я аккуратно сложила сдачу с двадцатки и наспех всунутые мне деньги Даши и повернулась к Вике, протягивая вещи.
– Удачи.
– Ага. Спасибо.
Ходить в парки стало нашей традицией – так мы отмечали начало лета всей компанией. В этот раз все было хуже, часть уходила в маткласс, в том числе я... И хотя договаривались все, пришло только трое.
Вот так и забываются старые друзья...
Нас пристегнули. И понеслась...
Не знаю, что было на моем лице, но безобидные с виду качельки (подумаешь, пару сотен разномастых кувырков вниз головой! В младших классах я и не такое вытворяла..) оказались тем еще орудием пыток. А как они не понравились огромному мороженому и молочному коктейлю в моем желудке... Я уже не различала верх и низ, ориентируясь лишь на смешанные вскрики Даши.
Свои познания нормативной и не очень лексики я включать почему-то не собиралась, только намертво вцепилась в поручни и пыталась прижать к сиденью мотающуюся туда-сюда голову. Ремни больно впивались в бедра. Но это было, пожалуй, меньшим из всех зол.
Из легких будто выкачали весь воздух, цепочка с кулоном сдавливала шею. В голову быстро ударила кровь. Страшно было только первые две секунды. Потом было ОЧЕНЬ страшно – примерно столько же. А потом... Просто все равно...
Секунды растягивались в года, мысли скрутились огромным клубком где-то в уголке сознания. Ярко-голубое небо за сотую долю секунды сменялось стремительно приближающимся асфальтом. Белая вспышка – солнце, а я и не замечала раньше, какое оно... такое...
Нет, где-то далеко я понимала, что все кончится. А если очень повезет, то я даже смогу еще когда-нибудь ходить в этот парк.
Или хотя бы вообще ходить.
Небо, асфальт, вспышка, снова асфальт. В конце концов я просто зажмурилась и еще сильнее вдавилась в сиденье. Почему-то я была почти уверена, что умру. Сейчас все это кажется полным идиотизмом, но...
Знаете, с моим везением всегда есть шанс на то, что какая-то маленькая железка банально не выдержит миллиардного человека со времен техосмотра.
Нет, жизнь перед глазами не пробегала. Возможно, какие-то лица. И первые полосы газет с ужасающими заголовками и фотографиями. И мама.
Охх...
Было уже давно не страшно. Внешние звуки слились в какой-то далекий однообразный гул. Я рылась слишком глубоко в себе, чтобы его замечать.
Неужели так все и кончается?
Я думала о многом, и в то же время ни о чем. Казалось, прошла целая вечность.
Я не сразу поняла, что бешеное вращение прекратилось. Реальность возвращалась нехотя, рывками. Как будто сквозь желе пробираешься.
Да, мы остановились. Руки мелко тряслись и не желали отпускать поручни, мир все еще кружился в моей тяжелой голове. Я сделала неимоверное усилие и повернулась к подруге.
– Даш, ты жива? – голос был натянутым и каким-то совсем не моим. Даша издала какой-то нечленораздельный звук. Я откинулась на сиденье, облегченно сдувая со лба челку и смотря вперед невидящим взглядом.
Разочарованно щелкнули ремни, отпуская нас на волю. Шатающиеся, мы едва добрели до Вики. Мне почему-то дико захотелось ее обнять, что я и проделала. Даша тем временем пыталась устоять на ногах и одновременно взять свою сумку. И если первое каким-то чудом еще удавалось, то со вторым было куда сложнее..
– Эаразвеэтомоеоо?.. – смазано выдавила она после четырех секунд рассматривания в упор моего красного лакового рюкзачка.
Сказать, что Вика была в ступоре – значит не сказать ничего.
– Девочки, с вами все нормально? – подруга с сомнением протянула Даше ее большую черную сумку и косо уставилась на не отцепляющуюся меня.
Мы с Дашей переглянулись и, разом схватившись за головы и животы, хором протянули:
– Скамейкууу...
Вика только вздохнула, беря нас под руки.
– Вот и погуляли...
